Это было то, что они все обсуждали еще дома. Был, правда, вариант договорного брака, по которому Рэни должен был выносить и родить ребенка от принца. Такой наследник не претендовал бы на престол, полностью принадлежа Цитадели. Но это предложение было отвергнуто почти сразу законниками крепости: не прожил бы такой ребенок долго, имея в жилах кровь Келлиадиров, и не имея за спиной их мощь.

Эдмир долго рассматривал упрямое лицо юноши, что не отводил от него взгляда.

— А если я откажусь? — Спросил он, наконец. И бросил многообещающий взгляд в сторону Лотэ, что яростно сверкал серо-голубыми глазами поверх кляпа. — Что тогда? Поставишь под удар своих?

— В случае моего согласия с вашими условиями пострадает намного больше преданных мне людей, — резко ответил Рэниари, холодея внутри: неужели их план сорвался?! Прости меня, Лотэ!

— Хорошо, — в конце концов, после долгого обдумывания согласился Эдмир. Все равно его второму сыну потребуются собственные владения. И будет лучше, если это окажется Цитадель. Но только не графство, а герцогство. Стоит прирезать к владению хороший кусок земли, чтобы обеспечить соответствующую корону. — Я согласен. А теперь тебе стоит привести себя в порядок, чтобы предстать передо мной в храме. Будет Малый обряд. Большой проведем позже в столичном храме в присутствии всего двора и приглашенных гостей. Твой родич останется на церемонию, как представитель твоей семьи. Затем его отпустят.

И наклонившись к Рэниари, его высочество страстно прошептал в самое ухо вздрогнувшего юноши:

— А после мы вдумчиво кое-чем займемся!.. И не надейся на быстрый перепих. Я слишком долго тебя добивался, чтобы удовлетвориться одним лишь разом!

После чего, еще раз жарко поцеловав жениха (скоро мужа!) и отключив браслеты, Эдмир, наконец-то, поднялся на ноги и вышел из камеры, звучно отдавая на ходу приказы прислать милорду слуг, готовить крепостной храм и приодеть Лотэ.

А Рэниари тихо улегся на постели, свернувшись в клубочек и обняв себя руками. Почему-то он чувствовал легкое истощение, словно после долгой физической тренировки. Очень хотелось есть, и кружилась голова.

Вот и начало семейной жизни. Поздравь сам себя, Рэни. Тебе предстоит жить с тем, для кого ты ценная вещь, интересная страстная игрушка. И чье мнение не особо принимается во внимание.

Поздравь тебя, Рэни!..

Эдмир тем временем шагал в свою комнату сытый от дармовой силы. Он шел, покачиваясь, словно пьяный от переизбытка магии. С кончиков пальцев время от времени срывались колючие искры, прожигая в каменных плитах пола маленькие, вскипающие магмой лунки.

Принц добился своей цели. Теперь стоит поторопить жрецов и сообщить отцу о свершившемся браке.

Следующий ход за его величеством.

Еще через пару часов в небольшом храме, куда набилось чуть ли не все население замка, проходило Малое венчание наследника престола Эдмира с его возлюбленным — графом Вориндо. Рэниари в окружении нескольких вельмож из доверенного круга короля медленно шел к алтарю, где его ждал сияющий словно новенький золотой принц вместе с лордом Итароном, герцогом Вэоном и принаряженным, напряженным словно струна Лотэ, за спиной которого маячил дюжий гвардеец на случай непредвиденного эксцесса. Церемонию венчания проводил сам Верховный жрец храма Отца-Бога. Было сделано все, чтобы никто не смог оспорить законность брака.

Рэни, одетый в изысканные шелка нежных, зелено-голубых тонов, с золотой косой сложного плетения, с нитями крупного жемчуга в тяжелых прядях, выглядел прекрасным призраком. Нереальным и невесомым. Он медленно шел к алтарю, удерживая на губах безупречную улыбку и скрыв глаза за длинными густыми ресницами.

…Шаг… другой…

Что с ним? Почему сквозь строгую красоту храма начинает просвечивать чужое? Какие-то колонны…

…целый лес тонких витых колонн, что поддерживает практически невидимый из-за высоты купол! У подножия колонн и у далеких стен плотно стоит толпа в странных одеяниях…

Идти как на эшафот по огромному, длинному залу, до рези в глазах залитому пронзительным светом из многочисленных магических светильников…

У Рэни неприятно закружилась голова, и только гордость заставила его скрыть внезапное недомогание.

…Он медленно шел по огромному, пустому пространству центра зала, по направлению к далекому помосту, на котором высилось несколько сияющих тронов. Весь этот фарс напоминал триумфальную демонстрацию завоеванной добычи. И Рэниари не чувствовал ничего, кроме обжигающей ненависти.

Огненной, опаляющей… Тяжелым комом ворочавшейся под сердцем…

И эта ненависть позволяла ему с невозмутимым видом идти по залу под перекрестными взглядами многочисленных гостей.

Жгучее любопытство, похоть, презрение, злость невидимыми потоками скользили вокруг него… оценивали… сравнивали… раздевали… торжествовали!.. Еще бы, увидеть наконец-то личную шлюху самого повелителя!..

Да что с ним такое?! Откуда эти видения? Он никогда не был в том зале, никогда не шел под перекрестным огнем подобных взглядов. Наоборот, гости, находящиеся в храме, настроены к нему доброжелательно. Рэни чувствовал восхищение, восторг, жаркую нотку желания. Но не ненависть с презрением.

Верховный жрец завел речитатив, начиная обряд. А Эдмир вдруг подхватил на руки своего будущего мужа, под одобрительный рев почти всех присутствующих в храме: подобная вольность горячо приветствовалась во время брачной церемонии. Рэни даже не дрогнул, когда внезапно потерял опору под ногами и очутился в воздухе, сжатый крепкими руками принца.

— Каждый из вас согласен ли на этот союз? — Вопросил жрец брачующихся, начиная ритуальный опрос. — Признаете ли вы эту связь?

— Признаю! — Торжествующе проревел Эдмир, вскидывая вверх свою добычу.

— Признаю!.. — нехотя шевельнулись губы юноши. А в уши ударил яростно-звонкий, смутно знакомый голос: — Я, Рауль II, король вампиров, НЕ ПРИЗНАЮ этот брак!..

Что за бред?! И кто такие вампиры?..

Тем временем левое запястье начало жечь. Но Рэниари держался, только глаза скосил, посмотреть, не загорелся ли от пламени алтарного огня рукав. Но все было в порядке. Вдруг дернулся Эдмир, едва не уронив свою ношу, но в последний миг, судорожно прижав юношу к широкой груди, сумел удержать. Жилистое запястье принца, что выглядывало из рукава пышного камзола, покраснело… пошло пятнами, словно от ожога.

— Объявляю вас супругами! — Завершил, наконец, церемонию жрец. И тут же призрачная боль резанула запястье Рэниари. Как он сумел удержаться от крика, юноша не знал и сам: видимо челюсти свело судорогой. В глазах потемнело, и тут же боль прошла, так же резко, как и началась. От облегчения Искра прислонился головой к груди своего теперь уже мужа, не замечая, как тот сам дрожит, словно под пыткой.

— Поставьте своего супруга на ноги, ваше высочество! — Послышался насмешливый голос Верховного жреца. Слава богам, никто ничего не заметил! — А то я не могу на вас браслеты надеть. В спальне будете обниматься. Подождите чуток, уже немного осталось!

По храму прокатилась волна добродушного смеха. И Эдмир осторожно спустил с рук своего теперь уже младшего, не выпуская, однако, его из объятий. Тут же на левом запястье принца звонко защелкнулся широкий брачный браслет, свитый из золотых нитей. Точно такой же оказался на руке Рэниари. Теперь бывшему графу Вориндо пожизненно придется носить знак своего супружества, в отличие от Эдмира, которому, как старшему в браке, дозволено было появляться без подобного украшения.

А храм взорвался радостными воплями. Новобрачных спешили поздравить и осыпать зернами пшеницы и цветами, желая счастья в личной жизни.

— Господа! — Нетерпеливо взмахнул рукой Эдмир, придерживая за плечо молчаливого супруга. — Столы накрыты! Пейте и веселитесь за нас! А нам с мужем нужно заняться кое-чем более приятным!

Не обращая внимания на раздавшиеся со всех сторон весьма откровенные советы, подхватил на руки не сопротивляющегося Рэниари и решительно зашагал в сторону внутренних покоев, многозначительно кивнув Итарону и Лорану. А немаленькая толпа гостей радостно ломанулась на выход, за исключением многочисленных часовых, обреченных патрулировать стены и коридоры крепости.