Для Коразза это был довольно редкий опыт младшего. А маркиз всегда выбирал нижнюю позицию, предпочитая подчиняться. И вот теперь новизна впечатлений, подстегнутая долгим сражением с поясом, завлекла обоих в коварную ловушку. Не успев толком устроить скачку, Вал вдруг содрогнулся и бурно выплеснулся на живот Деззиону, с трудом удержав крик высвобождения. Ну, а бедняга Кари, когда его изо всех сил сжали ТАМ, тоже недолго продержался, тут же сорвавшись вниз и взлетая до небес!
Экстаз накрыл их одновременно…
Глава 23
Просыпаться от того, что чьи-то мягкие губы медленно и жарко ласкают тебя внизу… сосут, облизывают, словно большую конфету, кружат самым кончиком языка вокруг чувствительной головки, вылизывают нижний шовчик, слегка оттягивая нежную кожицу и ласково нежа яички в ладонях… что может быть приятнее!
Вот только почему-то во всем теле противная слабость. Такая, что сил нет оторвать голову от нагревшейся подушки… перекатить ее на более прохладное место…
Рэниари с трудом приподнял тяжелые веки и скосил взгляд вниз. Где-то далеко-далеко… по ощущениям юноши!.. над его пахом склонилась взлохмаченная голова Эдмира, то и дело наклоняясь, старательно делая мужу минет.
Слабый после пережитого консорт даже не удивился увиденному. Как ни странно, но Рэни помнил все, что с ним приключилось до того, как потерял сознание. Но ему было как-то все равно. Даже нехотя накатывающее удовольствие воспринималось отстраненно… словно и не с ним сейчас творили все эти вещи…
…Утро для Эдмира началось с птичьего гвалта за окном. Пернатые придурки орали как резанные, тренируя глотки перед началом дня. И зачем только его с мужем перенесли именно в эту гостевую спальню? Здесь же окно выходит в сад!
Принц-наследник четко помнил все, что случилось накануне. И в душе не было ничего, кроме тихой радости, что они оба живы, а в его руках теплое и податливое тело супруга!
Рэниари спал, смешно посапывая в подмышку Эда. И от этого было так хорошо, что просто словами не описать!
Лениво приоткрыв глаза, Эдмир расплылся в довольной улыбке, медленно передвигая широкую ладонь вниз по узкой спине мужа. Поглаживая между острыми лопатками… обласкав пальцами каждый выступающий позвонок, качнувшись вместе с нежным изгибом поясницы… чуть сжал упругое полушарие ягодицы. Чтобы сразу же огладить золотистое бедро закинутой на него ноги.
Рэни что-то тихо пробурчал во сне, забавно причмокнув губами. И уткнулся носом в грудь старшего супруга, теплым дыханием обдавая мгновенно затвердевший сосок мужчины. Тело того требовало привычной утренней разрядки. Сладкая тяжесть скапливалась внизу живота, порхала стайкой непоседливых бабочек где-то пониже пупка. Член недвусмысленно приподнимал тонкое покрывало, пространно намекая на продолжение…
Непривычно — но пах Рэниари был расслабленно мягким…
Эдмир очень хорошо это ощущал своим бедром. Впрочем, и так было приятно лежать, лелея в объятиях хрупкое тело… просто наслаждаться тонким ароматом бархатистой кожи, вдыхать травяную свежесть волос. Вот только на грани обоняния тревожной ноткой дрожал неясный запах крови. Или это всего лишь эхо пережитой боли?..
Эдмир открыл глаза и с непривычным ему умилением принялся рассматривать свою Искорку. Только едва не потеряв, он понял, насколько дорог ему этот мальчик. Воистину — имея, не ценим, а потерявши — плачем!
— Чудо мое… Солнышко!.. — шептал наследник, умудряясь тихонько целовать высокие скулы юноши, уголки его пухлых после сна губ, прикусывать мочку аккуратного ушка, что выглядывало из спутанных золотистых прядей. — Как же я хочу тебя…
Рэниари недовольно заворочался в его руках, интуитивно уворачиваясь от настырных ласк супруга. И Эдмир разомкнул руки, позволив юноше перекатиться на спину, разметавшись по постели. Полураспустившаяся коса Искры словно собрала в себе солнечные лучи восходящего солнца — так ярко дрожали золотые блики, мерцая в изгибах прихотливых локонов.
— Красивый!.. Какой же ты красивый!.. — протяжно выдохнул принц, нависая над младшим и благоговейно касаясь его. От вчерашней слабости не осталось и следа, тело непрерывным потоком омывалось вспышками магии. Слабенькой по сравнению с прежним богатством, но постоянной. Магически истощенное тело принца-наследника жадно впитывало капающую в него силу. А ведь раньше, избалованный заполнявшими его во время близости потоками, Эдмир даже не замечал, что может и так подпитываться от мужа.
Наклонившись, мужчина вновь припал пересохшим от страсти ртом к губам спящего, невесомо обведя языком контур верхней. — Люблю…
Рэниари заворочался под супругом, всем телом вытягиваясь под нависавшей над ним теплой грелкой. Эх, как же Эду хотелось войти в тугой жар этого тело! Но принц мужественно держался, помня о запрете целителей.
С тяжелым вздохом Эдмир переместился ниже, скользя голодным взглядом по желанному супругу. Член уже не просто стоял, он распух, набух и жил самостоятельной жизнью, требуя немедленного удовлетворения. Так что пришлось лечь на бок и самостоятельно довести себя до разрядки руками. Еще и не сразу получилось: Эдмир себе все губы искусал, прежде чем с облегчением выплеснулся на шелк простыней. И с усталым стоном обмяк, привалившись лбом к спящему мужу, унимая суматошное дыхание.
Дааа, Рэниари слишком сильно вчера досталось, раз он не среагировал на шебуршание у себя под боком. Юноша устал и вымотался настолько, что уже не хотел ничего, кроме как спать. И спал.
Отдышавшись, Эдмир обхватил Искру рукой поперек живота, тихонько щекоча языком межреберные впадинки супруга. Рэни смешно фыркнул во сне и попытался отстраниться. Но принц-наследник уже вошел во вкус и решительно наклонился над мужем, слегка приподнимая и сгибая в коленях его ноги.
Прикоснувшись губами к внутренней стороне бедра, Эдмир чуть прикусил тонкую кожицу и сильно втянул ее в рот, ставя яркую метку. Пальцем очертил получившийся четкий контур и поочередно поцеловал гладкие яички, нежа в ладони слегка набухший, теплый член юноши. Рэни был в этот миг столь беззащитно-ранимым, что у Эдмира слезы на глазах навернулись от щемящей нежности к своему мужу. И он порывисто припал губами к все еще мягкому естеству Искры, жарко лаская и вылизывая его.
Рэни тут же дернул бедрами, немного подаваясь вверх, и тихо застонал во сне. Его ствол заметно напрягся, реагируя на ласку, на головке выступила прозрачная капелька смегмы. Голова юноши перекатилась по подушке, золото волос волнами потекло по светло-лиловому шелку.
…Чуть вверх, коснувшись влажным поцелуем лобка, смачно засосав столь чувствительную кожу… прикусить ее зубами и тут же подуть на золотистый пушок тонкой дорожки, вызывая непроизвольные судороги…
Сладкий!.. Сладкий!..
Как жаль, любовь моя, что ты так слаб для наших с тобой прежних игр! Я бы заласкал тебя всего с ног до головы, перецеловал бы каждый дюйм сияющего тела… а потом вошел бы… медленно, но неудержимо, как прибой! И как прибой, то наступал, то освобождал тебя, мучая долгой негой! Сводя с ума желанием… и сам теряя разум от невозможности, как можно дольше владеть тобой…
Эдмир чмокнул напрягшийся член мужа в самую вершину, обвел языком головку по кругу, чуть вбирая в рот… помогая себе рукой, перекатывая на ладони потяжелевшие яички. И поднял взгляд на лицо давно уже беспокойно метавшегося по постели мальчишки.
Рэни тихонько, но непрерывно стонал, подаваясь бедрами навстречу горячему рту мужа, и тяжело выдирая себя из глубокого сна. Наконец, он вскинулся, потянувшись. Вытянулся, чуть подрагивая напряженными бедрами. Узкими ладошками потер заспанные глаза. И Эд затаил дыхание, ожидая реакции проснувшегося юноши.
Мужчина наблюдал, как в свете раннего утра Рэни приподнимается на локте, непонимающе оглядываясь. А затем взгляд аквамариновых глаз скользит к расположившемуся между его ног старшему супругу. А сердце так и стучит!.. вырваться готово… улететь прочь от чувства вины перед тем, кого сам едва не довел до порога. И ты все готов сделать, только бы этот солнечный мальчик забыл про твои ошибки.