Или не захотел понять?

Тешил себя удобными иллюзиями. И в результате брат мертв.

Когда же все пошло не так, как задумывалось? Сбежал проклятый Баррэт, насмерть разбился бастард Гвиура, исчезли заложники из башни…

В его руках могущественная Цитадель, сокровище из сокровищ, а ему все безразлично. Он победитель, но победа горчит на губах… Тот, ради кого все затевалось, больше никогда не улыбнется ему. А его проклятие жжет сердце.

— Милорд… — тихий голос одного из полевых командиров заставил Ковура очнуться от дум. — Мы проверили казармы… какое-то время назад там стало тихо. И мы осмелились открыть двери…

— И?.. — разжал губы лорд Круглого Холма, все так же глядя в никуда. Советник обреченно вздохнул за спиной, не понаслышке зная бешеный нрав хозяина.

— Там никого, — с дрожью в голосе ответил он, наконец. — Полная казарма гвардейцев и… никого! Как корова языком слизнула! И в винных погребах затихли.

— Я никогда и не сомневался в наличии потайных ходов, — холодно отозвался лорд, не оборачиваясь к советнику. — Видимо братец Гвиура освободил своих. Судя по тому, что пленники не могли этого сделать раньше, о наличии ходов они не подозревали. Значит, надо ждать удара в спину. Поднимай наших! Пусть заканчивают с праздником и натягивают штаны на положенное место! Я сейчас буду.

Чуть слышно скрипнула дверь, знаменуя уход советника. А Ковур изо всех сил вцепился в перила балкона, набираясь сил, чтобы повернуться лицом к тому, кто лежал в глубине комнаты под легким шелковым пологом. Надо было жить дальше. Хотя бы ради того рыжеволосого, зеленоглазого парня, что называет его отцом. Он ведь специально выбирал мать наследника максимально похожей на младшего брата. Специально заключал столь архаичный брак с нищей дворянкой с севера, чтобы только родила и исчезла с глаз долой с заплаченными ей деньгами. Только бы никто и никогда не связал ее облик с обликом Асина, чтобы никто не заподозрил…

В полной тишине, окружавшей башню на такой высоте, загремели цепи подъемного моста. И тяжелая решетка входных ворот величественно поползла вверх.

Ковур неверяще уставился вниз. Они там что, совсем мозги пропили?!..

Но из темного зева тоннеля хлынули странные оборванцы, вооруженные абордажными саблями. И владели они своими тесаками на диво ловко, вмиг волной растекшись по всему двору и стенам. Командиры Круглого Холма отреагировали тоже достаточно быстро, выстроив панцирников в карэ. Но в спину пехоте ударили вырвавшиеся из самой крепости бывшие пленники замка, обозленные проигрышем и вооруженные до зубов. Залп из множества тяжелых арбалетов накрыл пехоту Ковура и рассеял тех, кто не успел организовать отпор.

Рыжий лорд хищно оскалился. Неплохой маневр, Баррэт-бастард! Никак свою растраханную задницу решил реабилитировать?!..

Ну, ничего, сейчас померяемся, чей *** длиннее!

Сорвав с плеч мешающий ему плащ, Ковур стремительно вышел из спальни, только на миг остановившись у ложа погибшего, чтобы бросить прощальный взгляд на любимое лицо…

…Баррэт, Рэниари и Лотэ с Сэриэлем стояли на вершине надвратной башни, наблюдая за схваткой внизу. Солдаты Круглого Холма медленно, но верно сдавали позиции. Полупираты-полуторговцы, моряки Цитадели привычны были резать глотки, отстаивая свое. А уж о разъяренных гвардейцах, вынужденных полночи отсиживаться под замком и говорить нечего. Людей душила ярость за свое поражение без боя. Так что у противника не было даже шанса на победу.

С диким, торжествующим ревом поток защитников смел последние островки сопротивления и растекся по крепости. И хотя солдаты Ковура дрались отчаянно — после того, что они натворили в захваченной твердыне, у них не было и шанса на пощаду.

По древним плитам Цитадели, помнивших еще эльфов, расплывались лужи крови, заставляя скользить и чужих и своих. Наконец, остатки врагов в панике бежали внутрь здания, надеясь там забаррикадироваться. Завывая словно демоны мести, за ними вперемешку устремились гвардейцы и моряки. И даже слуги тоже взялись за все подручные средства, стремясь добраться до глотки тех, кто их насиловал.

— Хорошая работа, — повернулся Баррэт к поднявшемуся на верхотуру Арриду Голубой Жемчужине. Старый морской охотник и один из самых авторитетных капитанов крепости только осклабился.

— Вы вовремя выпустили меня за стены, господа, — чуть поклонился он молодым людям, скалясь в хищной ухмылке. — Парни как раз собирались в море. Так что никого ждать не пришлось. Все экипажи пошли на дело!

— Хорошо, — несколько отстраненно сообщил Рэниари тихим голосом. — Значит, все корабли готовы выйти в море… Заканчивай здесь быстрее, Барр! Надо спешить к Круглому Холму. Думаю, если мы перебросим войска морем, то сумеем сделать ооочень неприятный сюрприз ее обитателям!

— Ты?! — Вытаращился на племянника Вориндо-рив. Но юноша даже головы не повернул.

— Ковур привел всех, кого смог собрать, — пояснил он, вглядываясь в схватку внизу. — «Дядюшка» практически не оставил за спиной гарнизона. Его крепость оголена и беззащитна. И нам следует как можно быстрее разобраться с этим змеиным гнездом, пока они не укрепились. А «кузен» Сиорол нас с тобой не просто ненавидит, но и презирает, считая, что бастардам не место на земле. Или ты решил, что он простит нам смерть отца? Нет, надо решать эту проблему раз и навсегда. К тому сейчас не просто удачный момент, а единственно возможный. У нас нет больше мага, но и противник благодаря тебе тоже лишен магической поддержки.

Аррид только одобрительно крякнул, глядя в спину сына Гвиура, а Баррэт не нашелся, что ответить.

— Займетесь слугами и ранеными? — Спросил Рэниари супругов дяди. Те кивнули. — Только в драку не лезьте.

— Но лишний меч… — начал было Лотэ и тут же наткнулся на скептический взгляд юноши.

— Я не подвергаю сомнению твою подготовку, — мягко пояснил Рэниари насупившемуся брюнету. — В конце концов, тебя с детства учили сражаться. Но только не сейчас. Ты не забыл, что носишь ребенка? Так что лучше помоги привести замок в порядок.

— Хорошо, — нехотя кивнул Лотэ и в сопровождении со-мужа ушел с площадки. Пара гвардейцев, повинуясь чуть заметному кивку Баррэта, последовала за его супругами.

— Аррид, уточни, где скрывается Ковур, — так же негромко приказал Рэниари. И старый моряк, с уважением низко поклонившись, спустился вниз. Последние из Вориндо остались вдвоем.

И тут же Рэниари пошатнулся, ухватившись за высокий парапет. В глазах на миг потемнело, но юноша усилием воли сумел удержаться на ногах.

— Что с тобой?! — Тут же занервничал Баррэт, осторожно обхватывая широкими ладонями по-мальчишески еще неразвитые плечи племянника. — Тебе плохо!.. Рэни, не держи в себе!..

— Все в порядке! — С трудом, сквозь зубы прошипел Рэниари, присаживаясь на узкую каменную полку, предназначенную для стрелков. Перед глазами постепенно прояснялось. — Ничего страшного. Просто устал. Такая длинная и кровавая ночь…

- **********! — Мрачно выругался Барр. — Ты же еще совсем ребенок… И Гвиур…

— Не надо! — Приказал дядюшке Рэниари, решительно распрямляясь и с силой проводя по лицу ладонями. — Я буду переживать о смерти отца потом… не сейчас. Сейчас нельзя. Не то время.

— Что значит «не то время»?! — Возмутился порывистый Вориндо-рив. — Не думал, что ты настолько бесчувственный! Ты!..

— ПРЕКРАТИ! — Рявкнул в ответ юноша. И часто задышал, успокаивая сходящее с ума сердце. — Или ты думаешь, папе было бы легче, если бы я сейчас рыдал, забыв обо всем?! Спешу тебя «обрадовать», дядюшка! Еще ничего не кончилось! И нам с тобой предстоит сохранить Цитадель от тех, кто, пользуясь моментом, тут же протянет к ней загребущие ручки. Мы с тобой оба бастарды! И король с радостью оспорит наше право на титул, чтобы захапать графство себе! И еще… надо сделать так много! И только потом я смогу себе позволить оплакать отца!..

Глаза жгло, но слез не было. Наверное, он их все выплакал, когда страх когтистыми лапами разрывал грудь, там… на скале, когда он не знал, выживет или умрет.