…Два прекрасных в своей ослепительной наготе тела сплетались на кушетке, стоявшей у распахнутого в сад окна. Перетекали одно в другое… скользили друг по другу, демонстрируя непрошеному свидетелю завораживающую идеальность мускулистых, великолепно тренированных тел…

Любоваться и любоваться этим совершенством, сотворенным природой…

Если бы не резкая боль в груди, что ввинчивалась раскаленной иглой прямо в сердце.

— Кажется, я не вовремя… сынок… — с трудом произнес лорд Тарлит, крепко держась рукой за приоткрытую дверь в спальне своего наследника: перед глазами медленно и пьяно танцевали окружающие маркиза предметы, а пол опасно покачивался, изгибаясь во всех направлениях.

Все-таки тот неизвестный информатор оказался прав… маг нашел в холле особняка спрятанный в углу амулет, что извещал Карлаэля о возвращении отца…

Парочка на кушетке отреагировала не сразу, продолжая с упоением целоваться — судя по напряженным чреслам, до главного у них еще не успело дойти. Темное серебро волос Валиэля все так же скользило по порозовевшей от поцелуев груди Деззиона-младшего, мешаясь с со светло-русыми прядями того.

И… НА БЕДРАХ КАРЛАЭЛЯ БОЛЕЕ НЕ БЫЛО ПОЯСА ВЕРНОСТИ!

В конце концов, до любовников дошло, что они уже не одни. И старый вельможа едва не задохнулся, встретившись взглядом со снившимися ему ночами глазами цвета темного сапфира рядом с которыми по-кошачьи жмурились ярко-зеленые зрачки Карлаэля. Какой-то миг в глазах молодых людей еще плавилась нега… но уже в следующую секунду они оба подскочили с кушетки, с грохотом опрокинув ее на мраморную плитку пола.

— ОТЕЦ!.. — ужас этих слов едва не добил старого лорда. И Тарлиту окончательно снесло голову.

С внезапным рычанием он рванул к растерявшемуся Валиэлю, сам не зная, чего желая больше — то ли вцепиться в его волосы, оттаскивая от собственного сына, то ли прибить на месте за измену…

— НЕТ!.. — повис у него на руке перепуганный сын. — Не надо!..

— Убью!!! — Рык раненого в самое сердце маркиза достиг самых отдаленных уголков немаленького особняка, заставив перетрусивших слуг попрятаться, пока господа устраивают разборки.

Перехватив руки сына, лорд Тарлит отшвырнул того в сторону. Ударившись спиной об стену, Карлаэль на миг потерял сознание и сполз на пол, беспомощно хватая перекошенным ртом воздух. Вал тут же подхватил любимого на руки и, не обращая внимания на наступавшего с обезумевшим лицом Деззиона-старшего, попятился в сторону окна.

— Вы!.. Ненавижу!!! Да как посмели?!

На старого вельможу было страшно смотреть. И барон, наплевав на приличия, как был, голышом, выметнулся из окна, прижимая к себе все еще не очухавшегося Кара. Демоны с ними, со штанами! Жизнь дороже.

Вот только незадачливые любовники кое про что позабыли…

— АААААААААААА!!!!! — Дикий вопль снаружи подействовал на разъяренного вельможу как ведро с ледяной водой.

Очнувшись от своего безумия, лорд Тарлит рванул к окну и перевесился через подоконник, от ужаса за жизнь двух самых дорогих людей напридумывав себе невесть что. Волосы у старого вельможи стояли дыбом, а огненная игла в сердце превратилась в не менее огненный нож. Вот только вместо двух трупов под окном обнаружились вполне себе живые любовники, кверху писем возлежавшие на пышных кустах златоцвета!

Сторонний наблюдатель, присутствуй он при данной сцене, залюбовался бы роскошной картиной, когда два прекрасных мужских тела замерли в объятиях вечнозеленых листьев вперемешку с яркими золотыми соцветиями, источавшими тонкий аромат.

Вот только молодым людям, угодившим в эту флору, было не до смеха. И даже угроза расправы со стороны старшего поколения отошла на второй план, когда в спину, задницу и бедра обоих вонзились крепкие десятидюймовые шипы магического растения.

Весьма ядовитого растения…

Раздавшийся вслед за этим вопль старшего хозяина перекрыл по силе звука все предыдущие крики.

— ЦЕЛИТЕЛЯ!!!!!! — Орал Деззион-старший, перекидывая ногу через подоконник, в одночасье позабыв про наличие столь полезной вещи, как лестница. Ворвавшиеся в спальню слуги едва успели словить обезумевшего хозяина. А по садовым дорожкам к стонущим любовникам уже бежали охранники вперемешку с садовниками. И спустя всего-то несколько ударов сердца пострадавшие были извлечены из кустов, отнесены в нижнюю гостиную и переданы в руки мага-целителя.

— УЙююю… *****! Ой! — Не сдержался Карлаэль, когда из его воспалившейся и превратившейся в подушку задницы извлекали очередную колючку: проклятый златоцвет имел отвратительную привычку оставлять в телах жертв отломанные кончики шипов. И если их не успевали извлечь вовремя, то раны от уколов с трудом заживали, оставляя после себя уродливые шрамы.

Уже обработанная спина младшего маркиза представляла собой нечто сине-багровое и вздувшееся — бедняга Карлаэль с самого детства плохо переносил сок от колючек златоцвета, некогда в результате неосторожной игры получив слишком большую дозу яда. Это научило тогда еще ребенка держаться от зловредной колючки подальше и вызвало аллергию на яд златоцвета.

Лежавший на животе рядом с любовником Валиэль переносил все намного легче. И хорошо поддавался магии целителя.

Сам лорд Тарлит карающим богом нависал над пострадавшими, хмуря брови и грозно сложив на груди руки. Но кого волновал его грозный вид, когда спины и задницы огнем горят. К тому же парочка колючек умудрилась воткнуться в самое дорогое. И опять Карлаэлю не повезло — его распухшие до состояния крупных шаров яйца не давали свести ноги. Единственное, что целитель смог сделать — это обезболить его. Но сводящий с ума зуд он убрать был не в силах.

А наблюдавшего за этими двумя старого маркиза разрывало от ревности и жалости за дорогих ему людей. Сын был для лорда Тарлита всем. Его он любил, им он гордился, для него строил будущее дома Деззионов. Из-за страха потерять Карлаэля так же, как он некогда потерял его отца, старый вельможа не позволял себе лишний раз побаловать единственного ребенка, сказать тому доброе слово, воспитывая в строгости, как и подобало будущему главе могущественного рода. Больше всего лорд Тарлит боялся, что его наследник вырастет инфантильным ничтожеством, и делал все, чтобы закалить его тело и характер.

Валиэль же был особенным… Его Тарлит желал баловать и ласкать, выполняя все капризы, столь присущие младшим супругам. И категоричные отказы будущего жениха Деззион-старший тоже воспринял как очередную блажь, не желая признавать то, что давно было ясно окружающим. Вот только действительность не стала церемониться с могущественным аристократом, в конце концов ткнув его носом в правду. Увиденная в спальне картина стала лишь довершающим ударом.

Лорд Тарлит невольно вспомнил, что и шел-то он к сыну с вестью о своем отказе от брака с Валиэлем. Буквально пару часов назад Деззион-старший вернулся со встречи с главой семьи Коразз. Дед Валиэля оказался величественным и все еще крепким стариком, властным даже на первый взгляд, а уж на второй… достаточно было сказать, что предводитель многочисленного и обнищавшего рода не уступал в надменности одному из самых богатых вельмож королевства.

Глава Кораззов сухо и коротко извинился за невольное недоразумение с супружеством младшего внука, упирая, что давая свое согласие на брак Валиэля с Деззионом, еще не знал о нежелании младшего родственника. На пылкое возражение Тарлита, что ему известно об этом, барон ответил, что тем более им не о чем говорить. Маркиз пытался грубо напирать на то, что данный союз выгоден прежде всего самим Кораззам, прозябающим на истощенных землях клана. А желание Валиэля… ну, так стерпится-слюбится! Во всяком случае, сам Тарлит намеревался добиться молодого супруга с помощью любви и ласки. В ответ упрямый старик выложил перед ним магическую миниатюру, на которой была изображена потрясающе красивая пара — изящная юная брюнетка с темно-синими глазами доверчиво прижималась к груди статного пепельноволосого и кареглазого полуэльфа.